Название одного из разделов - «Некоторые аспекты истории Золотой Орды в контексте истории Украины». Речь в нём идёт о событиях XIV-XV столетий на пространствах от северного побережья Черного моря до Поросья и Посулья. И вот одна-единственная мысль не давала покою моему мозгу, живущему в собственной уйутненькой фронтироцентричной вселенной: «При чём здесь Украина?!»
Собственно, этот же вопрос мог бы возникнуть и при прочтении названия книги «Тюркский след в истории Украины».
Впрочем, пара цитат поможет развеять наше недоумение. Цитата первая: «На территории Украины компактно проживающие общины военно-служилых татар к середине XVI в. были известны только в Волынском воеводстве, где они служили у князей Острожских». Цитата вторая «Тем временем территория Украины продолжала подвергаться периодическим набегам различных групп ордынцев. В 1469 г. Житомирщина, Волынь и Подолье были разорены бродячей ордой
заволжских татар». В подобном же контексте упоминается и Галиция.
Следовательно, мы можем сделать вывод о том, что речь идёт о территории современного государства Украина. Так чего же мозг-то царапается, тем более такой закалённый, как мой. А закалён он (мозг) потому, что его носитель уже в силу занимаемой должности является рядовым бойцом идеологического фронта. Хотя почему это рядовым?! Это школьники пускай в рядовых ходют.
Так вот, в школьной программе подобное продавливание в прошлое слова «Украина» является общим местом уже много лет. Но, одно дело школьный учебник, а другое – книга, выполненная в академическом жанре и рассчитанная, всё же, на интересующуюся публику.
Тут, наверное, добавляется еще и ставшее уже психопатологическим ощущение тщетности собственных усилий на педагогической ниве. Которое, кстати, и возводит Стену между тем, что, как тебе кажется, читающую публику интересует и конверсионным вариантом национальной пропаганды, у которого и в золотую сталинскою эпоху нацбилдингов КПД был чуть выше, чем у паровоза. А сейчас и путЯ разобраны.
Кстати, у российского сегмента публики, выборкой которой для меня является ЖЖ, представления чётко (ну, пускай с некоторыми шероховатостями) укладываются в прокрустово ложе украинского учебника. Всё-таки, ленинско-сталинская национальная политика – это страшная сила. Да и «воссоединение Украины с Россией» - тоже.
Ну, пускай Богдан Хмельницкий, братские народы, украинское гетманское государство, как-то привычно. Плюс на минус поменять, делов-то!
Но упоминание каких-нибудь «улуса Бурундая» или «улуса Джелал-ад-Дина Тохтамышевича» в «контексте истории Украины», всё еще как-то напрягает. Хотя, отдадим ему должное, иногда автор делает оговорки, типа: «Сложившийся после монгольских завоеваний территориально -правовой статус земель нынешней Украины…».
Зато, выпустив пар, мой оцарапанный фронтироцентричный межушный ганглий уже никак не прореагировал на концептуальное:
«…в опустевшие лесостепные пространства правого и левого берегов Днепра опять начали постепенно заселяться украинцами в последних десятилетиях XVI в., когда натиск крымских набегов существенно ослаб. А уже в первой половине XVII в. украинская колонизация буквально захлестнула эти территории, сопровождаясь здесь бурным ростом численности населения. Все это вызвало небывалый подъем пассионарности, получившей выход в феномене запорожского козачества и в чреде массовых антипольских восстаний. Эти восстания, за редкими исключениями, заканчивались поражениями, однако украинцы, несмотря на понесенные потери, поднимали их вновь и вновь. По сути, прежние золотоордынские владения в украинской лесостепи по обе стороны Днепра стали территорией консолидации молодого украинского этноса. Апогеем этого процесса стало восстание Богдана Хмельницкого, в результате которого появилось самостоятельное украинское государство, известное в историографии как «Гетманщина» (конец цитаты).
Возникает вопрос, куда нам тогда деть Галицию, Подолию и Волынь из предыдущих цитат, поскольку они, получается, не попадают в зону консолидации «молодого украинского этноса».
Т.е. уже который раз мы видим, как очередной автор заводит доверчивого читателя между трёх сосен и тот блукает, пытаясь выбрать между «Украиной», как хоронимом - аутентичным наименованием приграничья (Territory в американском фронтирном дискурсе) - и «Украиной», как политонимом, обозначающим территорию возникшей лишь в ХХ веке государственности.
А теперь о хорошем. Книга мне понравилась. Добротная обзорная работа в академическом жанре. Автор собрал, систематизировал и структурировал массу материала, библиография необъятна. Написано хорошим удобочитаемым языком, без обилия наукообразных оборотов. Можно использовать в качестве справочника и нейронного фундамента во дни сомнений и тягостных раздумий. Так что, когда в очередной раз санитары не успеют и азъ грешный полезет на амвон Церкви этнологов последних дней, дабы пасти народы и сеять искры революционных идей, в качестве приступочек будут использованы многочисленные цитаты из книги «Тюркский след в истории Украины».
Хотя, сам В.И.Марков никаких-таких завиральных идей в массы не бросает и открещивается от всего такого-эдакого: «Определенное участие представителей тюркских народов в этногенезе украинцев не вызывает особых сомнений, однако его значение не стоит преувеличивать. И данная работа ни в коей мере не призвана поколебать сложившиеся научные концепции этногенеза украинской нации. Автор всего лишь пытается расширить познания широкого круга читателей по теме, которая вынесена в заглавие книги» (конец цитаты).
Заметим, что Владимир Марков прекрасно ориентируется в
На оную нужно поместить развёрнутую рецензию. Для читателей, которые ленятся ходить по ссылкам, кратенько сообщаю, что В.И.Марков занимается культуртрегерской деятельностью по отношению к российскому читателю, на глазах которого он избивает ногами концепцию пролетарского происхождения «украинского козачества». Что является современным трендом украинского козаковедения
О одна мысль не даёт мне покоя. Что за неадекватная реакция? Наверное, потому, что царапина пришлась на едва заживший шрам. Оставленный книгой широко известного в узких кругах Б.Черкаса. Книга называется «Західні володіння Улусу Джучи: політична історія, територіально-адміністративний устрій, економіка, міста (XIII-XIV ст.)» (издано в 2014 году Институтом истории НАН Украины).
Вот там там слово «Украина» используется без всяких фиговых листочков в виде слов «современная» и «нынешняя». Так сплеча и рубит: «Источники молчат о действиях ордынцев на территории Украины на протяжении следующего полугода, тем не менее, скорее всего, в это время Берке продолжал производить «зачистку» половцев в открытой степи» (конец цитаты).
Или, еще круче: «…Разгромивши степняков, монголы подступили к прибрежным городам. 26 декабря 1239 года они окружили Судак и через несколько дней захватили его. Падение этого города было последним штрихом в овладении монголами Левобережной Украиной…» (конец цитаты). Судак – это Левобережная Украина, Карл!
O meiner Liebling Studenten! Простите меня то, что кованым сапогом вбивал вам в мозг, что (согласно программе) Левобережная украина (с большой буквы) – это территория Черниговской и Полтавской областей. Кстати, территорию Черниговщины Борис Черкас именует «Левобережная Русь».
Ведь в отличие от нас, чье половое и интеллектуальное созревание пришлось на годы перестройки (что сделало наше мышление необычайно гибким и изворотливым), даже самые умненькие представители (из доступной мне выборки) поколения, рождённого в нулевых, обладают опциональным мышлением. И подобный когнитивный диссонанс разорвал бы им мозг. Если бы они вообще замарачивались подобной фигнёй (и вот такой тоже).
Хотя чего это я так?! Ведь словосочетание «южнорусские степи», применительно к данному периоду, не рвёт извилины? И лишь потому, что утвердилось в историографии еще в XIX веке.
Примерно о том же твердит и Дмитрий Вырский (тоже широко известный в узких кругах) в своей рецензии на книгу Бориса Черкаса: «…из постмодерна с его всё новыми и новыми «пост» выскочила и «новая история империи». Она очертила «иную» рамку для ненациональных домодерных государственных образований. Так и родились «западные владения Улуса Джучи» - целиком «респектабельный» для современной историографии концепт (в смысле известной идеи, что история Украины = история государственных образований на её территории)… (конец цитаты).
«Истории СССР с первобытных времен» еще не забыли? Вот оно, примерно, и есть.
Правда, есть проблема. До ХХ века не существовало государственных образований с названием «Украина». А хороним «Украина» хотя и имел вельми и зело расплывчатые очертания, но на всю территорию УССР его не растянешь. Но если очень хочется?
Тот же Борис Черкас в предисловии к своей книге пишет: «…нами исследуется история государства Улус Джучи в границах земель, которые составляют территориальный ареал современного государства, то считаем необходимым использовать по отношению к ним объединяющий термин – Украина. Это, по нашему мнению, даст возможность более четко представлять географический регион, о котором идёт речь» (конец цитаты).
Никого ведь не шокирует использование слова, например, «Франция» применительно к территориям, которые во Французское королевство в конкретное время еще не входили. Или, вспоминая классический пример Иммануила Валлерстайна, слово «Индия»? Ничего, привыкли.
Правда тут начинает действовать аксиома macbushin’a:
«Чтобы полноценно функционировала N-ская национальная история, необходимо наличие N-ского государства. Здесь и сейчас. И чем прочнее и увереннее стоит на ногах N-ское государство здесь и сейчас, тем глубже и развесистее N-ская история».
В голове, разумеется, «рядового представителя нации». У блогиров (как бы они не назывались в конкретную эпоху) всё, разумеется, с точностью до наоборот.
